– Рад стараться, государь!

После чего, подойдя к двери, предупредительно распахнул ее передо мной.

«Да… – подумал я, – серьезная вещь пресса – слава уже докатилась и сюда. Наверное, эти штабные офицеры не вытягиваются так даже перед самим Брусиловым».

То, что великий князь стал весьма популярен в армии и даже в среде высшего командования, я убедился буквально через минуту, когда вошел в большой зал, где и должно было происходить совещание. Брусилова еще не было, но командующие армиями и их начальники штабов уже там присутствовали. Когда я вошел, генералы сразу же прекратили беседу между собой и с интересом начали меня рассматривать. А я соответственно их – вбивая в свою память не фотографические изображения, а образы живых людей. Первым нарушил молчание командующий 9-й армии Лечицкий, он заявил:

– Михаил Александрович, рад вас снова видеть. Вы после последней нашей встречи в ноябре пятнадцатого года совсем не изменились. Как были решительным и сильным человеком, гнувшим подковы руками, так и остались. Поэтому я и не удивился, читая в газетах, как вы разделались с террористами и защитили санитарный поезд.

Слова Лечицкого я посчитал удобным поводом снять недоумение присутствующих господ, если Михаил вдруг ляпнет что-нибудь несоответствующее представлению генералов о великом князе. Поэтому я ответил:

– Павел Александрович, конечно, террористов мне удалось обезвредить, но не все так лучезарно, как описывают в газетах. Буквально чудом мне удалось одолеть боевиков-социалистов. Погиб денщик, загораживая меня собой от пули. А один из бандитов, настоящая гора, так саданул по голове своим кулачищем, что я получил форменную контузию, как от близкого разрыва снаряда. Пару дней все плавало перед глазами, а с памятью и речью все еще проблемы. Из головы вылетели многие случаи из повседневной жизни, даже часть слов забыл. С женой после того случая вечером после покушения на английском языке начал беседовать. Даже сейчас, спустя много дней, иногда вместо русских слов употребляю английские. Никогда не предполагал, что в глубоком тылу можно заработать контузию. Порядок в Петрограде нужно наводить, а то социалисты скоро совсем обнаглеют. Боевому генералу в столице появиться нельзя будет.

Мои последние слова нашли живой отклик у командармов. Генералы начали вспоминать о безобразиях, учиняемых этими самыми социалистами. Опасная тема о памятных случаях в совместных боевых действиях затерялась в обсуждениях проблем негативного воздействия пропагандистов на боеспособность частей. Что внедрение марксизма в мечтательные головы молодежи – это коварная задумка Германии, чтобы вывести Россию из войны. Я расслабился, разговоры о политике могут продолжаться бесконечно. Тема гораздо интересней, чем выискивание несуразностей в поведении великого князя. Но вдруг мне пришлось напрячься, командир 7-й армии Щербачев вспомнил обо мне и спросил:

– Михаил Александрович, а как вы себя чувствуете – желудок не беспокоит? Ведь у вас в августе случился сильный приступ язвы, и вы поехали в Петроград лечиться, а не воевать с террористами.

Я заучил наизусть имена и отчества, поэтому смог сразу же ему ответить:

– Знаете, Дмитрий Григорьевич, кулак человека-горы выбил не только некоторые эпизоды из моей памяти, но и болезнь. Язва чудесным образом зарубцевалась – это подтвердили и петроградские доктора. Так что надеюсь, что до конца войны забуду об этой кошмарной язве. Тем более теперь знаю, как лечить эту болячку. В случае чего найду здоровенного австрийца и устрою с ним кулачный бой. Не зря я в Англии этой забаве обучался.

Мои слова несколько развеселили генералов, и разговор перекинулся на методы лечения разных болячек. Но развить эту тему не удалось, в зал в сопровождении Клембовского вошел Брусилов. Поздоровавшись со всеми, он начал свою речь анализом итогов летнего наступления фронта, перечисляя достижения каждой армии:

– Наибольшего успеха достигла 8-я армия (командующий генерал Каледин), наступавшая на луцком направлении. Прорвав фронт на шестнадцатикилометровом участке Носовичи – Корыто, она 25 мая заняла Луцк, а ко 2 июня разгромила 4-ю австро-венгерскую армию эрцгерцога Иосифа-Фердинанда и продвинулась на 65 километров. Однако затем 8-я армия, исчерпавшая свои и фронтовые резервы, встала. Она встретила упорное сопротивление в районе Киселин. В Берлине и Вене уяснили масштабы катастрофы, постигшей австро-венгерскую армию. Из-под Вердена, из Германии, с итальянского и даже салоникского фронта на помощь разбитым армиям стали спешно перебрасываться войска. Боясь потерять Ковель – важнейший центр коммуникаций, австро-германцы провели перегруппировку своих сил и начали мощные контратаки против нашей 8-й армии. 8-я армия отражала контрудары германских армейских групп генерала Марвица, Фалькенхайна и Бернгарди. 11 июня Юго-Западному фронту была передана 3-я армия (командующий генерал Леш) из Западного фронта. Попытка форсирования реки Стоход и овладения Ковелем силами 3-й и 8-й армий окончилась неудачей, так как германское командование перебросило сюда крупные силы и создало мощную оборону. В центре фронта бои были не менее ожесточенные. Так 11-я армия (командующий генерал Сахаров) в мае прорвала фронт у Сопанова. А 7-я армия (командующий генерал Щербачев) – у Язловца. Но на это направление противник тоже перебросил подкрепления. И последовали контрудары свежих частей австро-германцев. Наше наступление было приостановлено. 9-я армия (командующий генерал Лечицкий) прорвала фронт на одиннадцатикилометровом участке Онут – Доброноуц, разгромила 7-ю австро-венгерскую армию генерала Пфланцер-Бальтина и 5 июня заняла Черновицы, а в июне – июле очистила всю Буковину и 31 июля закрепилась на фронте Станислав – Делятин – Кимполунг. Как вы знаете, к концу июня на фронте наступило некоторое затишье. Мы, получив в подкрепление Особую армию, начали новое наступление с целью выйти на рубеж Ковель, Броды, Станислав. В июле – августе войска 3-й, 8-й и Особой армий вели ожесточенные бои на реке Стоход, безуспешно пытаясь прорвать фронт противника на ковельском направлении, пока большие потери не вынудили прекратить наступление. Теперь задача у фронта удерживать занятые позиции. А у австро-германцев вернуть потерянные стратегические позиции. Значит, наверняка неприятель снова начнет свои атаки. Значительных резервов у фронта нет, ставка тоже их не обещает. Остается надеяться на силы, которые имеются, и умелое их использование. Может быть, командующих армиями удивило, что на это совещание был приглашен всего лишь генерал-лейтенант и командир кавалерийского корпуса? И это не из-за того, что Михаил Александрович великий князь и брат императора, а потому что его корпус – это главный резерв фронта. Вот на этом совещании мы и будем думать, как с наибольшей пользой распорядиться этим резервом. Слушаю ваши предложения.

Я сидел и с интересом наблюдал за начавшейся после слов Брусилова перепалкой между командующими армиями. Каждый из них требовал направить корпус на отражение атак неприятеля на его участке фронта. И у каждого из командующих были веские аргументы этого требовать. Они все были люди весьма информированные, обладали разведывательной информацией о прибывших именно на их участок фронта свежих австро-германских соединениях. Некоторые даже утверждали, что к ним поступила информация об ожидаемом сроке начала атак неприятеля. И у них явно не хватает сил, чтобы сдержать наступление австро-германцев. Особенно большие проблемы в нехватке тяжелой артиллерии и инженерной подготовке позиций обороны. Указывали и на ухудшающиеся качества солдат, которые вряд ли выдержат крупное наступление противника. Одним словом, все было плохо, непонятно, каким образом с этими солдатами мы смогли всего лишь месяц назад надрать задницу австро-германцам. В плен было взято 9 тысяч офицеров и 450 тысяч солдат противника. Убитыми и ранеными австрийцы потеряли более 1,5 миллиона человек. Правда, и русские потеряли в этой операции более 500 тысяч человек. Русская армия, отвоевав 25 тысяч квадратных километров, вернула часть Галиции и всю Буковину. От ее победы Антанта получила неоценимые выгоды. Чтобы остановить наступление русских, с 30 июня по сентябрь 1916 года немцы перебросили с Западного фронта не менее 16 дивизий, австро-венгры свернули свое наступление против итальянцев и отправили в Галицию 7 дивизий, турки – 2 дивизии. Приводимые командармами цифры стимулировали мои глубинные воспоминания. Я когда-то в XXI веке читал об итогах Брусиловского прорыва, и сейчас эти сведения выплыли из подсознания и заняли свое место в ряду данных о Первой мировой войне, которые узнал уже в этой реальности. Так что я был, можно сказать, более информирован, чем командармы с их мощнейшими разведывательными и аналитическими структурами.